Коварство мыльных пузырей. Страница 2

– А должна была? – кокетливо приподняла я бровь.

– От рыжей девушки с кошачьими глазами можно ожидать любой подставы.

– Типа комплимент мне сделал? – хохотнула я.

– Типа нельзя?

– А ты типа не типкай.

– А ты типкай да не типкай типа, – передразнил меня Матвей высоким противным голосочком. – Кстати, это мой номер. И не говори, что я тебе ни разу не звонил.

Я закатила глаза, кое-как сдерживая хохот.

– Пойдешь со мной на хоккей?

– Когда?

– В субботу. У нас отборочные матчи начались.

– Вечером?

– Я бы сказал, все-таки днем.

– Днем не могу, у меня занятия с собакой, а вечером тренировка в школе.

– Слушай, ну я же лучше собаки.

– Ой, не факт.

– Вот и проверим. Короче, в субботу ничего не планируй. Ты идешь на хоккей.

– Погоди, что я там делать буду? Там же одни мужики!

– А говорила, что футбол любишь…

– И какая тут связь?

– У тебя есть два дня, чтобы подумать, какая тут связь. Все, дорогая, труба зовет, я ушел.

Матвей стремительно поднялся, кинул на стол пятьсот рублей, поцеловал меня в щеку и унесся. Я ошалело смотрела ему вслед, не понимая, как реагировать. Хм… Прикольный чувак.

По улице я шла с глупой улыбкой от уха до уха. Кажется, она озаряла мне путь не хуже какого-нибудь фонаря. Даже прохожие улыбались в ответ, а какой-то дядька так и сказал, что, мол, такой красавице, как мне, всегда надо ходить с такой улыбой на пол-лица.

Дома я подхватила Лорда и Ферри, и мы пошли месить грязь под радостные тявканья пекинеса и прыжки кери-блютерьера. Из головы никак не шел Матвей. Надо будет его «погуглить», как говорит Женька, моя лучшая подружка. Интересно, с парнями я на «ты», совершенно не парюсь от их наличия или отсутствия вокруг себя. А тут вот… Знаете, тут вот коленки как-то волшебным образом трясутся. Матвей очень симпатичный. У него светло-русые вихрастые волосы и удивительные глаза. Он какой-то весь позитивный. Все время улыбался, шутил, смеялся. Вроде бы мы с ним кофе пили всего минут двадцать, а я уже чувствую, что он мой. Такое бывает. Видишь человека в первый раз, а он тебе уже как будто родной брат. Варька, это моя вторая лучшая подружка, говорит, что это все от переселения душ зависит. Вот якобы ты в прошлой жизни с этим человеком дружил, а в этой жизни просто его нашел. Бред, конечно. Но что-то в этом однозначно есть.

– Привет! Замерзла?

Ахмед чмокнул меня в щечку. Мартин с ходу налетел на Феррика, напугав щенка. Лорд огрызнулся на противного подвижного добермана и снова принялся медитировать около лужи. Лужи – это личный фетиш Лорда. Да-да, если верить теории Варьки о переселении душ, то в прошлой жизни мой пекинес обязан был быть бегемотом, потому что обожает лежать в грязи на брюшке.

– Зря ты не пошел со мной, – протянула я ему жвачку. – Сегодня было клево. Я по самой сложной трассе дошла почти до самого верха. Чуть-чуть не хватило, сорвалась.

– Боже! Ты не ударилась? Высоко? – округлил он глаза, закидывая подушечки в рот.

– Не-е-е-е, – засмеялась я. – Я ж на страховке. До двенадцати метров всего метра полтора не дотянула. Плечом только сильно ударилась. Надо будет помазать мазью от ушибов. А инструктор такой типа: «Тебя где, Ярослава, так учили лазить? Техника хромает, ноги ставишь неверно, но идешь хорошо». А там, оказывается, надо правильно вставать на кончики пальцев и опираться, ну еще с центром тяжести играть…

– Хорошо, что я с тобой не пошел, – смутился Ахмед. – Я бы там точно мог лазить только по детской стене. Или в кафе бы посидел.

Нет, Ахмед, очень плохо, что ты не пошел. Там твою девушку на хоккей пригласили.

– Слушай, а ты что в субботу делаешь? – жалобно посмотрела я ему в глаза. Идея, конечно, так себе, но стоит попробовать. В конце концов, я же предупреждала Матвея, что у меня парень есть.

– Суббота… Суббота… – Ахмед, прищурившись, посмотрел на луну, и я снова захихикала.

– Лунные циклы, что ли, высчитываешь?

– Нет, – отмахнулся он. – В субботу у меня конференция. Я должен пойти от нашей группы.

– А может, не пойдешь? – подергала я его за рукав, состроив жалобную рожицу.

– Я выступаю, – улыбнулся Ахмед. – Хочешь, пойдем со мной.

– Подумаю, – насупилась я.

Что делать? С Матвеем будет однозначно интереснее, но он мне никто, а с Ахмедом жутко скучно, но он мой парень.

– Яра, не делай такое лицо. Тебе не идет, – захохотал он.

– Обхохочешься, – проворчала я, отворачиваясь.

Ахмед обхватил меня за плечи и прижал к себе, дотрагиваясь щекой до моей щеки.

– Я же знаю, что тебе не нравятся мои конференции и семинары, так что можешь не думать.

– Там очень скучно, и я ничего не понимаю. Но если ты хочешь, чтобы я тебя поддержала…

– Лучше сходим после твоей тренировки в кафе.

– Да, но она полдевятого заканчивается.

– Не проблема. Или боишься, что мама не отпустит? – пихнул он меня в бок локтем и снова засмеялся.

Я обиженно засопела, а потом захихикала – уж больно Ахмед заразительно смеется. Вот только… А что? Днем на хоккей с Матвеем, потом на тренировку, а вечером в кафе с Ахмедом. Ай да Ярик, ай да гений!

Глава 2

– Твое имя Тихиро?

– Да.

– Больно длинное. Теперь тебя будут звать Сэн, поняла?

– Девчонки, все пропало! – рухнула я на стул в классе.

– Интернет подорожал? – оторвалась Точка от ноута.

– Там пошел дождь, а я в белых брюках! – замерла Настя с помадой в руке.

– У тебя плохой гороскоп? – расширила глаза Варя, аккуратно откладывая в сторону иголку с нанизанным на нее бисером.

– Я даже знаю, почему он плохой, – ухмыльнулась Волоточина. – Анна Петровна очень интересовалась на первом уроке, куда ты пропала.

– Да ну ее, – отмахнулась я. – Информатику все равно отменили, а литературу я еще не готовила.

– А мы «Грозу» по ролям читали, – улыбнулась Варя. – Я была Катериной.

Женька снова уткнулась в ноут, Настя принялась мазать губы помадой, а Варя вздохнула и вопросительно глянула на меня:

– Ну, так что у тебя пропало?

– Я познакомилась с парнем. Ну, точнее, это он со мной познакомился.

– Да ну! – ахнула Настя.

– Ну да! – закивала я. – И он пригласил меня на свидание.

– И ты пойдешь? – округлила глаза Козарева.

– А Ахмед? – нахмурилась Варя.

– Ха, может, он маньяк какой-нибудь! – тут же напряглась Женя.

– Ой, Точка, вечно тебе всякие недоразумения мерещатся. Эх, хоть бы на самого маленького маньяка одним глазочком взглянуть…

Девчонки засмеялись, а Женька побагровела и демонстративно отвернулась.

– Я, кстати, предлагала пообщаться с твоим маньяком. Ты ж громче всех развыступалась, что не надо этого делать. А этого я «погуглила», как ты учила. В общем, звать мальчика Матвей Ветров.

Точка тут же набрала что-то в поисковике.

– Он лучший форвард по итогам прошлого года, – продолжала я. – Молодой и очень перспективный. Все журналисты пищат от восторга и говорят, что у парня великое будущее, сравнивают с Борисом Михайловым и чуть ли не предсказывают затмение самого!

– То есть затмение? – не поняла Козарева. – Лунное?

– Короче, все как один считают, что он круче Бориса Михайлова.

– А кто это? – в один голос испуганно спросили Настя и Варя.

– Да вы что! – возмутилась я. – Он играл в сборной СССР, в ЦСКА. Реально великий игрок и нападающий.

– Для шестнадцати лет не самые худшие достижения, – задумчиво протянула Женя.

– Какой хорошенький! – всплеснула руками Варя, рассматривая его фотографии.

– Покажите мне! – тут же отобрала ноут у подруг Настя. – А что… Ничего… Я б с таким в кино сходила.

– Ну-ну, – осуждающе глянула на нее Женька.

– А как же Ахмед? Ты его решила бросить? – прошептала Варя.

– Нет, – дернула я плечом нервно.

– Странно, я всегда считала, что это Настя у нас легкомысленная… – хмыкнула Женя.